На прошлой неделе гонщик SMP Racing Сергей Сироткин работал за рулём машины Формулы 1 на тестах в Валенсии вместе с командой Renault. В этом году Cергей не только выступает в серии GP2, но и является тест-пилотом заводской французской команды в Формуле 1.
В сезоне-2016 Сергей также принимал участие в свободных заездах в Сочи и работал на тестах в Сильверстоуне. Накануне тестов в Валенсии с Сергеем пообщался корреспондент AUTOSPORT.com.ru, с которым гонщик поделился мыслями о прошедших гонках GP2, рассказал, что вся работа с Renault в Формуле 1 только начинается и сделал свои предположения о том, какими будут машины Формулы 1 в 2017 году.
В этом году в GP2 в какой-то момент у тебя всё очень классно выправилось – ты стал лидером чемпионата после побед в Венргии и Германии, но последние два уик-энда в Бельгии и Монце не задались. Судя по всему, не везде всё получилось с наcтройками?
Сергей Сироткин: Наверное, с моей стороны некорректно называть точную причину. Если честно, мы сами до конца на сто процентов её не поняли, как и то, что нужно было сделать лучше. Мы искали и пытались понять, что именно произошло. Но это были первые уик-энды, когда мы не выиграли, не потому что мы допустили ошибки, и не потому что, как это бывало, нам откровенно не везло. Мы не выиграли, потому что у нас не было для этого темпа.
В Монце это был старый мотор и, если брать гонки, то ещё и сбой датчиков скорости на задней оси. Это приводило к тому, что коробке требовалось больше времени, чтобы подумать, нужно ли переключиться наверх или вниз или нет. На времени круга это сказывалось достаточно существенно. В какие-то моменты я просто застревал на одной передаче, чем и был обусловлен сход во второй гонке. Но и в поворотах, я бы не сказал, что у нас была самая быстрая машина, и также что у нас была самая лучшая машина в плане работы с резиной.
Между этапами наверняка есть много времени, чтобы и данные проанализировать, и машины разобрать, перебрать, посмотреть в чём дело?
C.C.:Да, мы перебрали всю машину до винтика. Но у нас будет новый мотор. В Монце мы потеряли много времени как раз из-за того, что ресурс двигателя уже подходил к концу, а по регламенту поменять его было нельзя. Сейчас в этом плане всё начнётся с чистого листа, но строить какие-то предположения мне не хочется.
Если сравнить этот и прошлый год в GP2, то, наверное, всё более-менее на одном уровне, но иногда сезоны в молодёжных сериях варьируются в этом плане. Где-то собирается более сильный состав, где-то слабее. Как бы ты в этом ключе сравнил прошлый и этот сезоны?
C.C.:Во-первых, в этом году появилась команды Prema, которая сразу же оказалась на уровне ART. Если в прошлом году у нас был один Вандорн, то теперь четыре пилота такого уровня, ну и все остальные соперники, которые достаточно неплохо выступали в том году, стали только сильнее и опытнее.
То есть я думаю, что уровень в целом поднялся, к тому же, серия, в прошлом бывшая Мировой Серией Renault 3.5, ощутимо сдаёт позиции. По большей части все сильные пилоты едут в GP2, и это хорошо в плане конкуренции, я только рад. Но при этом любая малейшая ошибка приводит к большим потерям.
В чём в этом году в основном заключается твоя работа с командой Renault в Формуле 1? Кроме твоей работы на свободных заездах в Сочи и на тестах, что мы уже видели.
C.C.:Сейчас на самом деле вся работа только начинается. Как я изначально и говорил, задача была такая, чтобы отодвинуть эту работу в большей степени на конец сезона. Задачей было попасть между Малайзией и Абу-Даби, но не совсем удалось. В понедельник я улетаю на тесты в Валенсию, и всё только начинается. Жалко, что немного на пессимистичной ноте после GP2.
В команде следят за твоими выступлениями в GP2? Или им достаточно того, что ты быстр за рулём машины Формулы 1?
Они, конечно, следят. Я даже больше скажу, я надеюсь, что нужные люди следят именно в деталях за всем, потому что результаты не всегда отражают действительную картину. И, честно говоря, мне скрывать нечего, я был бы только за, если бы все видели каждое моё действие за рулём – и в этом году, и в прошлом сезоне. Чем больше все будут информированы, тем луше.
Ты, как и два года назад, блестяще проехал на свободных заездах в Сочи и опередил действующего пилота Джолиона Палмера на 0.8 секунды, при том, что, насколько мне известно, у вас была одинаковая программа. Это придаёт тебе уверенности в своих силах? И обратили ли на это внимание в команде?
Да, безусловно, на это обратили внимание, и мы действительно работали на одинаковой программе. И, конечно, каждый раз мне это придаёт уверенности, да и вообще каждый раз, когда я нахожусь в машине Формулы 1. Я себя очень комфортно чувствую за рулём, и я не знаю, есть ли какая-то связь или нет, но мне кажется, что в Renault все остались довольны работой, которую я для них выполнил. И мне приятно, когда я оказываюсь как минимум не хуже действующего пилота Формулы 1.
Оставалось ли что-то, что ты выучил ещё на прошлых тестах и во время свободных заездов в составе Sauber в 2014 году? У тебя уже было больше базы?
C.C.:Лишь чуть-чуть больше. Это было два года назад, и было не так много кругов. Половина из них были прогревочными и кругами возвращения в боксы. Я бы сказал, что в этом году я начинал всё почти с чистого листа. И, например, знания трассы (в Сочи – прим.) у меня были в большей степени благодаря выступлению в GP2 в 2015 году.
В следующем году уже будет иначе, но сейчас порой машины GP2 оказываются быстрее болидов команд-аутсайдеров Формулы 1 при определённых обстоятельствах. Насколько сейчас близки машины Формулы 1 и GP2 с точки зрения физических нагрузок?
C.C.:На самом деле это очень зависит от команды. Если проводить аналогии между машиной Формулы 1 команды Renault и болидом серии GP2, то в плане скорости в поворотах они почти идентичны. За счёт более открытого регламента машина Формулы 1 лучше ведёт себя на кочках, на поребриках, она стабильнее на торможениях. Может, в очень скоростных поворотах быстрее, так как аэродинамики немного больше.
Но в целом для меня самое большое отличие – чисто визуальное, что ты сидишь в другой машине и также то, что в Формуле 1 есть усилитель руля. А в плане скорости и траекторий машины очень схожи.
В 2017 году машины Формулы 1 должны стать существенно быстрее в поворотах. Как ты думаешь, сложнее будет адаптироваться тем, кто будет переходить из GP2, и кто будет впервые пробовать машину Формулы 1?
C.C.:Здесь стоит отметить такой момент, что сейчас машины (в Формуле 1 – прим.) позволяют скользить. Те, кто лучше их чувствуют, могут за счёт своей уверенности в машине и умения бороться с машиной на грани отыгрывать время.
Я думаю, что в следующем году ситуация будет похожа на Мировую Серию 3.5, когда ты не мог в некоторых скоростных поворотах проехать быстрее, потому что был явный предел. Там ты не можешь скользить и пытаться проехать быстрее, за счёт своего умения контролировать машину остаться на трассе и отыграть время. Это будет немного по-другому.
Я помню, что ты мне рассказывал в одном из интервью о том, что в Мировой Серии 3.5, в отличие от GP2, в большей степени приходилось ехать по некому шаблону, чтобы быть быстрым, и было меньше пространства для своего стиля пилотирования…
Абсолютно верно…
То есть теперь в Формуле 1 будет больше рамок с точки зрения пилотирования?
Тоже верно. На самом деле на таком уровне стили пилотирования всех гонщиков очень похожи, и нет какой-то глобальной разницы. Наверное, обычный человек даже и не увидит разницу. Сейчас уровень всех пилотов в Формуле 1, кто бы что ни говорил, настолько высок, что разница совсем несущественная. Разница заключается в умении собрать круг и выстрелить в нужный момент. В следующем году это будет ещё тоньше.
То есть с точки зрения какого-то своего подхода по траекториям всё немного сузится, и будет чем-то ближе к тому, о чём мы говорили относительно Мировой Серии. Многое будет зависеть от того, кто сможет тоньше и чище проехать круг и выстрелить в нужное время и в нужном месте, нежели от того, кто просто может быстрее проехать. Мне кажется, что будет так. Но всегда трудно что-то предугадать.
Владимир Башмаков специально для AUTOSPORT.com.ru
